|
Воспоминания.
Таи- са Доно Кубаяши.
Патент
(Скандал)
Дррум, дррум, дррум… Рокот барабанов метался по квадрату двора академии. Он, ударяясь в потемневшие от времени стены, украшенные резьбой, словно еще более усиливался. А затем, не найдя выхода, взмывал в небо.
Его ритмичная тревожная вибрация, проникая в каждую клеточку тела, гипнотизировала подчиняя себе и заставляя вскипать кровь.
На галереях, были выстроены одетые в традиционную, стилизованную под старинную униформу курсанты младших курсов.
Посредине двора, на вытертых и зашлифованных миллионами касаний ног плитах, группами, были выстроены курсанты выпускники. Напротив них, под сенью знамен академии и боевых частей, которые прославили ее выпускники, стояли низкие столы на которых лежали офицерские патенты и мечи. Перед столами стояли учителя и инструкторы. Гостей, к церемонии, традиционно было допущено совсем не много, только военные. Единственным и конечно традиционным исключением, были воины эскорта четы Правителя. Близкий родственник Координатора, не только был выпускником академии, но и ее прямым патроном. Все прочие гости, ожидали в саду перед основным зданием, в котором проходила церемония.
Барабаны стихали, только когда распорядитель церемонии выкрикивал очередные имена. И бывшие курсанты, а ныне выпускники, печатали под их низкий гул шаг к столам для получения документов и оружия.
Я, не смотря на нанесенное тяжелое оскорбление, о котором знала уже вся академия, стоял и наслаждался церемонией. Да, мне не выпало получать патент среди первых десяти, хотя, заслуженно числился одним из лучших в выпуске.
Мой дед, не смотря на преклонный возраст, приехавший на церемонию, по этому поводу, уже высказал позавчера свое веское слово, навестив меня вместе с мамой перед выпуском.
Сейчас он стоял, в первых рядах приглашенных, сурово сведя седые брови, упершись взглядом поверх головы начальника академии. И тот каждый раз вынужденно натыкаясь взглядом на его фигуру бледнел.
Старик специально выставлял на показ, тот позор, которому, был подвергнут наш род. И это было пятно на репутации начальника академии. Я же спокойно отнесся к этому факту, главное результат. Тем более, что моральное удовлетворение от шума устроенного стариком по этому поводу, лично для меня, более чем компенсировало это унижение.
Шум… Это был ледяной ураган, рухнувший на головы тех, кто решился на оскорбление, думая, что старик не явится на выпуск опального внука.
Таким, деда я никогда не видел. Никогда. Только внезапно появившаяся мама, утихомирила старика. Она прямо из космического порта приехала в академию и едва успела к часам посещения. Впрочем, словно по воле провидения, застав самый разгар бури устроенной стариком. И сейчас, одно воспоминание, о ее появлении в аллее для посетителей, и реакция на него, вызывает у меня улыбку.
Все-таки, наша семья, это что-то.
Позавчера, высокие чины академии, не ожидавшие приезда деда, чуть не потеряли свое лицо. Вернее, оно было спасено только благодаря самопожертвованию одного из учителей.
Всем было известно, что мой дед, всегда более чем прохладно относился к матери и ко мне, из-за отца. И все, из-за решения мамы, в нарушение традиций выйти за него замуж. Он, официально изгнал ее из дома. По словам присутствовавших при том, покинула она дом, как была, в одном домашнем платье. Ибо он, запретил взять из него, даже самую малость из личных вещей. Единственное, чего она при этом не лишилась, был титул.
Я прикрыл глаза и перед моим взором опять предстал дед, бушующий на веранде дома директора, уже около получаса, возле которого, топчется дежурный и отвечающий за связи офицер. А перед ним стоит весь пунцовый ректор нашего курса и начальник академии. Которые не смеют впрямую высказать, ему, воину, ветерану нескольких войн и обороны планеты, кстати, еще и почетному члену совета обороны планеты. Человеку, внесшему на развитие в частности данного учебного заведения весьма значительные суммы. Почему его внук, имея высокие показатели по учебе и отличные отзывы учителей, полученные не за деньги семьи, а собственным трудом, не включен в список первых учеников.
Скрипучий но наполненный стальным лязгом клинков голос деда, благодаря властной энергии и сдерживаемой ярости, раскатами грома и ударами молний разносится вокруг. Хотя, старик, говорит не повышая голоса.
По одаль, стою я, и несколько инструкторов преподавателей, вызванных ректором.
Остановился дед от того, что все присутствующие оглянулись ему за спину. И посмотреть было на что.
По аллее, в сторону веранды, шло три офицера. Один пожилой, самурай в форме Мечей Света. И двое затянутых в черную кожу и форму планетарного подразделения. О чем свидетельствовали эмблема синдиката на одном плече и стилизованная эмблема какой-то окраинной планеты на рукавах форменных курток.
Первой, слегка танцующей грациозной походкой, шла моя мать. Притягивая взоры не только вызывающе не традиционным облачением, но и тонким малиновым звоном шпор мехвоина, на невысоких сапожках.
Блеск нескольких наград разных государств, замораживал взгляд на ее высокой груди, ясно очерченной в полу расстегнутой, будто они, не давали застегнуть ее под высокий воротник, парадной куртке. Ее левая рука с вызовом лежала на эфесе офицерской сабли, которая подчеркивала одновременно, две вещи. Получение офицерского патента вне Синдиката и принадлежность к высокородному сословию, что обозначалось положением подвеса оружия. Нетрадиционный макияж, включающий элементы граффити оттенял черты лица, не растерявшего былой привлекательности.
Мать, затянутая как в перчатку, в облегающий форменный комбинезон, и приталенную пилотскую куртку, смотрелась на фоне традиционно разодетой публики, более чем контрастно. Дико, вызывающе, и одновременно строго.
Завершал этот тонко просчитанный спектакль, идущий прямо за у левого плеча, огромного роста воин в такой же как и на ней форме. Его лицо было изуродовано шрамами, придававшими и без того грубому лицу свирепый вид. Он просто шокировал. Ибо мало кто из окружающих, видел в живую, генетически выращенного пехотинца кланов без брони.
Насколько он огромен, особенно стало видно, когда процессия приблизилась к веранде. И остановилась в ожидании, когда с ними изволят заговорить. Ибо внимание то на них, обратили настолько, что пока они подходили, весь двор замер.
Со стороны, создавалось впечатление, что свирепый воин стоял в окружении декораций и малолетних детей. Даже стоя на веранде, лишь не многие достигали ростом его плеча.
Дед оценивший вызов брошенный внешним видом дочери, и ее свитой, сполна воспользовался возникшей паузой. Чтоб нанести последний сокрушительный удар.
Его голос вспорол тишину
- Если вы, не можете дать мне внятного ответа. Может быть, вы соизволите объяснить произошедшее моей дочери? Она, прибыла на церемонию с далекой периферии, где несла службу на одном из диких миров находящемся под рукой синдиката. Имевшая многократный опыт общения с дикарями, может она сможет понять произошедшее…
Ректор побледневший от последних слов содержащих явное уже не прикрытое оскорбление, сделав шаг назад, схватился за рукоять меча.
Дед, не только не притронувшись к своим мечам, даже не дрогнув, высоко поднял бровь
- Вы хотите сразиться, со стариком?
И рассмеялся ему в лицо.
- Вы оскорбили моего внука, чем оскорбили меня и мою семью. Повторно, сделали это пытками увиливать от ответа. И у вас, хватает наглости угрожать при этом, мне, оружием? Или вы, наконец, осознали, что вам надлежит сделать?
Слово “надлежит” дед выделил.
И от этого, по спинам собравшихся, пробежал холодный ветерок. Дед был в праве. Ректор по какой-то причине, вместо извинений пытавшийся оправдаться. Шокированный видом матери с ее эскортом и словами старика, совершил фатальную ошибку. И сепукку, в этих обстоятельствах, было не самым плохим выходом.
Все замерли и только инструктор, курирующий курс фехтовальной боевой подготовки и кодекса БУСИ, вдруг сделал несколько быстрых шагов к веранде.
- Это моя вина. Я допустил непростительную оплошность в составлении списков.
Он выдернул из за пояса мечи и положив их перед ректором, упал на колени склонив голову. Замерев перед ним в позе покаяния и готовности к наказанию.
Ректор опомнившись, сжав кулаки и не сдерживая эмоций, закричал на него
- Вы опозорили нашу школу и меня! Вы навсегда лишаетесь места! И я лично позабочусь о том, что вы больше нигде не получите места! Вон отсюда! Вон!
Дальше, как позже сказала моя мама, ибо меня удалили со двора вслед за выведенным опозоренным учителем. Последовали павлиньи пляски с реверансами и приседаниями. Дед принципиально отказался от дополнительного включения меня в списки, дав этим понять, что официально приняв извинения, все запомнил.
К тому же, у мамы в подразделении, кажется скоро появится отличный мехвоин и инструктор. Да и в академии которую они там организовали, будет кому преподавать кодекс Бусидо молодым курсантам.
Солнце, рокот барабанов. Шелковисто бархатная гладкость туго свернутого и перехваченного лентой с печатью патента в руке. Пока еще не привычная кажущаяся тяжесть мечей за поясом. Высверк клинка отдающего честь Правителю олицетворяющему собою Дом и Государство. Шаг в строй, поворот. Все позади, и все только начато.
_________________
Я знаю где. Я знаю как.
Я не Оракул...
Я - маньяк.
|
Вход
Регистрация
FAQ
.
А про китайцов вот: Солнце встаёт над рекой Хуанхе. Тысчи китайцев к реке идут. Госточку риса в правой руке, В левой портрет Мао несут.
).